Взяв микрофон и сдерживая смех, я вскрикнул, уподобившись мерзавцу: "А эту женщину любил я меньше всех!" и указал на брошенную пальцем. Она стояла посреди толпы: толпа смеялась, потирая руки! Я видел, как меняются черты ее лица от поглотившей скуки. Я наблюдал спокойный, добрый взгляд. В ее глазах блуждало безразличье к безумцам, что кусают и шипят-я меньшился от этого величья. Ушла она под угасавший смех больной толпы, а я стоял и мялся. Ведь эту женщину любил я больше всех, но по сей день ей в этом не признался.