Зинаида, 41 - 12 августа 2008 09:36

Забавная Одесса начинала раскрывать свою первобытность. Ах, у эти чумазые дворовые мальчишки пассажиро-зайцы, с задорным смехом катающиеся взад перед на «подножка». «50 копинок. А кто будет платить за багаж?» то и дело раздавалось по душному трамваю.
Заселили нас только к вечеру. Не ждав ни минуты, сразу к морю, купаться и любоваться закатом.
Солнце садилось, превращая воду в сиренево молочную гладь с тонкой изумрудно-желтой рябью. В первые минуты блаженства, когда ты погружаясь в воду, теплую как парное молоко, вся дорожная суета растворяется так же быстро, как тает солнце в бесконечных просторах моря.
Утро. Первое знакомство с жителями санатория.
Едва первые лучи солнца касаются поверхности воды, рядом с твоим ухом, под подушкой, вначале тихо, потом истерично начинает шуршать будильник. Пора вставать. Не уж то ты забыла, с какой целью ты приехала в этот город? Пленер, мечта любого художника. Этюдник собран, комната уже залита солнечным светом.
Встав на склоне холма, на ступеньках ведущих к морю принялась за работу. Стоило только взять кисть в руку, как мимо пробегающий мужчина выронил: «И эту дрянь она собралась рисовать, тьфу ты». Еще через 15 минут за спиной раздался голос: «Живопись, рисунок, композиция» И почему в такую рань люди уже на ногах, недоумевала я, до начала принятия минеральной воды еще целых два часа, а до завтрака целых три. «Девушка, я вам не помешаю? У меня дочка окончила вначале художественную школу, потом художественный вуз, потом уехала учиться в Лондон, и всегда мне твердила что живопись, рисунок, композиция основа основ. Что вы думаете по этому поводу?». Через пятнадцать минут беседы мой пожилой незнакомец, вдруг вспомнил, что он на пляже оставил что-то очень важное, и поторопился обратно в низ, попросив никуда не уходить, ибо я обязательно должна оценить его находку. Еще минут через 15 за спиной раздались знакомые слова, словно отсчитывая ступеньки, он вторил: «Живопись, рисунок, композиция». В его руках был длинный толстый брусок с двумя большими гвоздями на одном конце и большая квадратная картонка. После 13 вагона врятли меня можно было чем-то удивить или расстроить, я ждала кульминации. «Нет, нет. Понимаете. Мой номер расположен чудеснейшим образом, из него открывается прекрасный вид на море, а по ночам изумительно видны звезды. Я астроном. Но если бы не чертов фонарь, который светит прями в глаза, а я помощью этого бруска и картонки, ну вы понимаете…» Я одобрительно кивнула головой, собрала этюдник и мы вместе пошли в гору.
Купаться и загорать, потом завтрак, пляж, купаться, писать, вечером в город.
На следующий день я решила, что нужно кардинально что-то делать, с зеваками. Из этого ничего не вышло, пока я писала 6 корпус, я познакомилась с его управляющей, которая рассказала историю санатория, купила банку меда, продала работу, затем начала писать фонтан, познакомилась с глав врачом, с женой астронома, с божьим одуванчиком Эльзой Михайловной. С маленькой девочкой Викой, которая учиться в художественной школе, с ее младшим братом Ванечкой, двоюродной сестренкой Леночкой и их родителями. Список можно продолжать почти до бесконечности. А шо вы хотите это же Одесса?
Все-таки не смотря на то, что я достаточно общительный, а на самом деле абсолютно не общительный человек, к Одесской разговорчивости стоило бы привыкнуть, а не погружаться в нее с головой.
На третий день я почувствовала себя смертельно уставшей, побродив в первой половине дня по музеям города Одессы, я отправилась в санаторий. Зашла к врачу пожаловалась на свою усталость, и меня погрузили в ванну с минеральной водой, поставив передо мной песочные часы. Пятнадцать минут, растянутого время песка, затем массаж, и ты просыпаешься под большими сильными руками новым человеком.
Сперва мазать нос, а потом солнце.
Море оказалось таким же не предсказуемым как мое настроение. Сегодня оно было холодно-ворчливым. Я подошла поближе, и в туже секунду оно окотило меня миллионом ледяных пузырьков. «Да, сегодня мы с ним не дружим», подумала я про себя и повернулась к нему спиной. Белые облака разрывали предгрозовое небо. Серебристая ива, склонилась своими ветвями к белесому песту.
За спиной слышался детский задорный смех. Мальчик стоял по пояс в воде и с любопытством рассматривал воду.
- Поймал, поймал! Беги, смотри скорей! ШО ты боишься! Ну, она же сейчас уплывет. Скорей.
- Коля, не ходи туда.
- Тут не холодно! Тут так красиво! Коля, скажи маме, шо это не страшно и беги сюда.
Маленький мальчик подошел к маме, что-то прошептал ей на ухо, она улыбнулась, поцеловала его в лоб, заботливо поправила панамку.
- Ну, беги, только не заходи далеко и не надолго.
- Коля, возьми ее в руки, она не страшная. Эту можно.
- Не страшная?
- Нет, эту можно. Ну же, смелей.
- Можно?
Мальчик посмотрел в сторону мамы, та кивнула головой.
-Можно?
- Да конечно, можно.
- УУУ скользкая.
- Подожди.
- Ууу Скользкая.
- Сейчас. Держи. Я быстро.
- Ууу. Какая же она. Да их тут много.
- Давай ее сюда.
Мальчики продолжали ловить медуз, а море игриво заманивала, меня задорным детским смехом. Тут, я попала в поле зрения ребят. Смелый ловец медуз подошел ко мне.
- А, шо вы малюете?
- Иву.
- Приехали на море, а малюете кусты. Шо это такое.
Я удивленно посмотрела на мальчика.
- Вы слишком белая, для местной.
- Поймал! Поймал!
Мальчик, внимательно крутил головой сравнивая работу с натурой.
- Поймал! Поймал!
- Вы, малюйте пока ствол, я сейчас приду.
Возвращался он уже с делегацией, то есть тащил за руку мальчика Колю.

• 
• 
•