Слонялось одиночество по миру,
ища души ранимой уголок.
С проворностью коварного сатира,
дымок печали превращало в смог.
Сжимало, словно щупальцами спрута,
вниманьем обойденные сердца.
И с легкостью бездумной баламута,
вещало про забывчивость Творца.
Взрывалось с бесноватостью вулкана,
слезами исходило и нытьем,
и жесткой хваткой крепкого капкана,
пытало души боли острием.
Царем себя считало положенья,
натянут, мол, управы поводок…
Но лопнул вдруг пузырь повиновенья,
наткнувшись у Любви на ноготок